Владимир Пегов — о нижегородских домах-коммунах, Доме связи и гостинице «Россия»

5 марта 2019 года, 09:00

Владимир Пегов является основателем уникального просветительского интернет-проекта «Нижегородский конструктивизм», в рамках которого он собирает сведения об архитектурных конструктивистских объектах и проводит по ним экскурсии для горожан. В интервью РИА «Время Н» он рассказывает об истории самых известных зданий Нижнего Новгорода, построенных в 20−30-е годы XX века, и о том, почему он увлёкся ранней советской архитектурой.

Фото: Юлия Горшкова

Нашу прогулку-интервью мы решили начать с Дома связи на площади Горького. Нижегородцы к нему привыкли и не обращают внимания на строгое серое здание, а, между тем, у него очень интересная история.

Дом связи (1933—1937 гг.)

— Владимир, почему мы сегодня встретились именно здесь?

— Дом связи — это первый объект всех моих экскурсий. Хотя это уже, скорее, конструктивизм поздний, обогащенный, это уже постконструктивизм. Но объект всё равно знаковый, потому что это здание, которое должно было стать конструктивизмом, но не стало им.

Дело в том, что его первоначальный проект был разработан ещё в 1932 году. Дом связи даже начали строить, но затем обнаружились ошибки, допущенные при проектировании, строительство заморозили и вернулись к нему уже в 1935 году, когда вкусы начали меняться.

Вообще, 1932 год у нас в стране считается годом заката конструктивизма, но, учитывая, что мы не Москва и не Ленинград, то до нас волны доходили гораздо позже.

С недостроенным Домом связи надо было что-то решать, ведь здание было уже наполовину готово — примерно на 1,5 этажа. И проект отдали нашему земляку, архитектору Ермингельду Мичурину. В Нижнем Новгороде он также построил стадион «Локомотив», угловой жилой дом № 19 на ул. Советской и ДК им. Ленина (в соавторстве с ещё тремя архитекторами). В общем, это был настоящий профессионал, и он хорошо доработал проект.

По идее, это должен был получиться типовой конструктивистский Дом связи, аналогичный тому, который был построен в Иванове. Правда, его там впоследствии обогатили, но сделали это пошло.

Дом связи в Иванове. Фото предоставлены Владимиром Пеговым

То есть, если Мичурин смог не испортить нижегородский проект, завершил его достойно, сделал из него постконструктивизм, но без лишних деталей (добавил карнизы и пилястры и на этом остановился), то в других городах этого добиться не смогли: сделали дворцы с колоннадами и лепниной.

Мичурин доработал проект в 1935 году, и уже к 1937 году Дом связи был построен.

Фото предоставлено Владимиром Пеговым

У него интересная история с барельефом: по конструктивистскому проекту никакого барельефа не должно было быть, ведь это считалось лишним украшательством. Автор барельефа — Николай Колоярский. В Нижнем Новгороде он провел вторую половину жизни, работал преподавателем. Его самой знаковой работой остается этот барельеф, который интересен тем, что, вероятно, именно Колоярский является автором эмблемы «Серп и Молот». Он её создал для Саратовского исполкома в феврале 1918 года. Серп и молот были и до этого, но в скрещенном виде, как они известны нам и всему миру, они числятся за Колоярским.

Когда Дом связи строили, ещё не было площади Горького, и зданий выше него вокруг не было, поэтому он был своеобразной доминантой и должен был восприниматься со всех сторон. К сожалению, сейчас он закрыт более поздним модернистским пристроем, что, конечно, противоречит замыслу архитектора. Но я рад, что в 2018 году здание отреставрировали и хотя бы сняли лишнюю рекламу, благодаря чему люди увидели ещё один барельеф — серп и молот над главным входом.

— Барельефы с советскими символами не пытались снять, закрасить, заштукатурить?

— Нет, таких попыток не было, пока никому не мешает.

Ещё стоит отметить важный момент: здание уникально тем, что с момента постройки не менялись окна. Это оригинальные отреставрированные деревянные рамы, которые стоят с 1937 года.

— Пока идем к следующему объекту, расскажи, почему именно конструктивизм тебя так привлёк? Для такого молодого человека это очень необычный выбор.

— Я учусь в Нижегородском государственном архитектурно-строительном университете на дизайнера. И мне очень интересно то, как это всё начиналось у нас в стране. Многие связывают (и, в принципе, они правы) появление дизайна в России, в Советском Союзе с авангардом. А самым ярким проявлением авангарда в нашей стране, конечно, является конструктивизм, наш оригинальный стиль.

— Как пришло решение создать группу, посвященную конструктивизму?

— В 2018 году из-за Чемпионата мира по футболу каникулы у нас начались гораздо раньше. Получилось четыре месяца отдыха, и надо было чем-то заняться. Эту идею мне подсказал отец. Группа во «ВКонтакте» появилась буквально в мае 2018 года. Летом в свободное время я просто ходил по городу, фотографировал и выкладывал это в группе. Потом обо мне написали в «The Village», после этого люди пошли, так это всё и началось. Сегодня группа насчитывает более 600 человек.

— А в каком районе и в каком доме ты вырос? Может, это идёт ещё из детства?

— Нет, к сожалению, тут не прослеживается связь — я вырос в Канавинском районе, на Гордеевке, в обычной панельной девятиэтажке. Это застройка 60−80-х годов. Там интересных примеров архитектуры тоже много, но конструктивизма нет.

— Сейчас ты активно занимаешься своей группой, чего ты от неё ждёшь? Какое развитие этого проекта ты видишь?

— На самом деле, я не планировал из этого делать что-то серьёзное. Я всё-таки хочу оставаться дизайнером, а группа — это моё хобби. Пока она жива и интересна людям, я хочу добавить туда как можно больше объектов. Буду заниматься этим, пока люди присылают, пока идёт, пока есть желание и возможность. До меня никто не делал этого в таком формате. Несомненно, в Нижнем есть люди, знающие гораздо больше меня, но они никогда не занимались этим вопросом на какой-либо интернет-площадке. Собственно, никто никогда не занимался чисто нижегородским конструктивизмом, не уделял ему почему-то внимания, поэтому это непаханое поле, на котором я сейчас могу быть главным и могу просвещать людей.

— Насколько хорошо в Нижнем Новгороде представлен конструктивизм в архитектуре, если сравнивать с другими большими городами?

— Очень хорошо представлен. Взять хотя бы Автозавод — это, по сути, целый конструктивистский район, который планировался как отдельный город. Кроме того, когда я начал этим заниматься, то выяснилось, что в историческом центре, прямо среди красивых старинных домиков, тоже достаточно много таких объектов, которых даже хватает на экскурсию, чтобы за два часа людям не стало скучно.

Коммуна «Дом чекиста» (1932 год)

— Мы подошли к коммуне «Дом чекиста», ещё одному плачевному объекту, как ДК им. Ленина. В 2018 году им хотели заняться, даже табличку повесили и почистили территорию, но в итоге опять ничего не делается.

«Дом чекиста» строил Александр Тюпиков. В 1931 году к нему обратились с просьбой спроектировать дом-коммуну. Здание построили быстро, буквально за пять-семь месяцев. В нём были предусмотрены и жилые помещения, и общественные, и гостиничные номера. Чем уникальна конкретно эта коммуна — она единственная в стране, которая выполняла свои функции до середины 1950-х годов. Только в 1955 году здание отдали под административные нужды.

На самом деле, надо признать, конечно, что идея домов-коммун оказалась нежизнеспособной: такой формат просуществовал лет пять-десять, после чего эти игры закончились.

Дальше мы пойдём на Ильинку — тоже улица, от которой никто не ждет никакого авангарда, кажется, что там сплошная купеческая застройка, но на ней также есть интересные объекты.

— Пока мы идём, расскажи — как простому горожанину, не архитектору, не дизайнеру и не историку, опознать здание, построенное в стиле «конструктивизм»?

— Интересный вопрос. У меня много знакомых, которым я показываю такие объекты, а они всё равно до сих пор путаются. Прежде всего, конечно, надо смотреть на форму здания. Конструктивизм — это всегда строгая геометрия. Объёмы — что-то типа барабана, куба, параллелепипеда, строгие ровные линии, и всегда простое цветовое решение — либо однотонное, либо максимум двухтонное. Характерные детали — ленточное остекление (оно может быть вертикальным и горизонтальным), угловые балконы. Но тут надо иметь в виду, что отдельные приёмы из архитектуры 30-х (и балконы, и элементы остекления) позже начали использоваться при строительстве домов в 60-е годы, поэтому люди часто ошибаются.

Дом «Инженерный работник» (ул. Ильинская, 57, 1928—1930 гг.)

— Мы подошли к дому «Инженерный работник». Пока я не начал заниматься экскурсиями, то был уверен, что это дом-коммуна. Он везде так обозначен, почему — непонятно. Это загадка, потому что он никогда им не был. Есть предположение, что это не случившаяся коммуна. То есть, вероятно, проект был, он предусматривал здание гораздо больших размеров, но в итоге получился обычный жилой дом.

Дому повезло, его косметически отремонтировали к Чемпионату мира по футболу. Ещё совсем недавно он был в ужасном состоянии: обшарпанный, какого-то жёлто-коричневого цвета.

Фото предоставлено Владимиром Пеговым

— Кстати о ремонте — как правильно ремонтировать и реконструировать эти исторические здания, чтобы не испортить внешний вид? Имеется в виду форма и материал окон, цвет штукатурки и т. д.

— Если по-умному делать, то, конечно, надо поднимать архивы и советоваться с профессионалами. Но проблема в том, что у нас это почти никогда не учитывается. Многие люди готовы помочь даже бесплатно, но к ним не обращаются, потому что из двух вариантов — заниматься долгим и дорогим ремонтом либо по-быстрому сделать, как попало — чаще всего выбирают второй.

Дом «Инженерный работник», вид со двора

«Инженерный работник» — это совместная работа архитектора Владимира Медведева и архитектора Александра Яковлева (только в архивах не уточняется, отца или сына). После того, как Медведев построил его в 1929 году, ему доверили строить следующую коммуну: самую известную, самую яркую — «Культурную революцию».

— Если говорить о нижегородских домах-коммунах, то нельзя не отметить, что есть три самых известных: «Дом чекиста», «Дом железнодорожника» и «Культурная революция». Но, оказывается, есть и менее известные — это и «Инженерный работник», который мы только что увидели, и, например, дом-коммуна на Энгельса, 5. Я недавно с изумлением узнала, что там есть двухъярусные квартиры. Перекликается ли как-то этот проект с проектом знаменитого Дома Наркомфина в Москве, или это совершенно разные вещи?

— Возможно, архитекторы «подсматривали» друг за другом. Дом Наркомфина спроектировал Моисей Гинзбург, там квартиры типа «ячейка F». Я думаю, что их можно сравнивать, но прямого отношения друг к другу они не имеют. Это просто детища своей эпохи, у которых есть общие черты.

С домом на Энгельса тоже интересная история. Это тоже архитектор Александр Яковлев (отец), и это ещё одна неосуществлённая коммуна. По проекту, это должен был быть огромный комплекс из шести жилых построек и дополнительных корпусов. Но он не стал коммуной, превратился в обычный жилой дом. Что-то опять пошло не так, планы поменялись, и в итоге было построено не шесть, а только три дома: один с квартирами-ячейками и два обычных.

Жилой дом № 3 по ул. Нижегородской (1938 год)

— Здесь у нас обычно короткая остановка, это дом 1938 года постройки, то есть это уже относительный постконструктивизм. Примечательно, что у него сохранились оригинальные рамы в подъезде: ленточное остекление не стали портить, как это часто происходило в 50−60-е годы — чтобы не менять гигантскую раму, окно просто дробили, частично закладывая проём кирпичом.

Стадион «Динамо» (построен не позднее 1936 года)

— Когда я говорю, что стадион снесён, то люди очень удивляются — вот же он. Но я объясняю, что стадион был построен в начале 30-х, и изначально, помимо поля, дорожек и трибун, здесь было двухэтажное административное здание.

Фото предоставлены Владимиром Пеговым

Это здание было сквозным, то есть с улицы можно было выйти прямо на поле. Точный год сноса этого корпуса не известен. На его месте в 80-е годы был построен новый комплекс зданий, это оказался тоже интересный проект, он даже наследует какие-то черты своего предшественника — можно сказать, что это модернизм с чертами неоконструктивизма.

— Если вернуться к жилым домам тех лет и посмотреть на планировки, то можно с удивлением заметить, какие удачные решения в этих квартирах: большие кухни, высокие потолки, изолированные комнаты.

— Да, тогда архитекторы были щедры на квадратные метры и очень вольно обращались с пространством, квартиры нередко были 3-, 4-, 5-комнатные. Комнаты, возможно, не огромные, но всё-таки это было достаточно удобно. Самый яркий пример — это Чернопрудский небоскреб. Это не коммуна, а настоящий жилой дом с центральным отоплением, с кухнями, ванными, кладовками — тогда это был шик и роскошь, хотя это был дом для обычных людей. К этим планировкам вернутся, но, к сожалению, уже значительно позже.

На фото: планировки квартир в доме № 2 по ул. Ватутина (Автозаводский район, год постройки — 1938)

Меня часто спрашивают, можно ли считать хрущёвки продолжением конструктивизма. Я отвечаю: и да, и нет. Потому что, конечно, планировки совершенно другие. От конструктивизма в хрущёвках присутствует только минимализм форм и общий каркас, больше ничего.

— Интересная особенность — ванные с окнами, это можно заметить в очень многих домах тех лет: и в угловом доме № 19 на Советской, и в Чернопрудском небоскрёбе. Для чего это было сделано, и почему впоследствии от этого отказались?

— Логичнее всего предположить, что это делалось ради экономии электроэнергии. Вообще, это интересный вопрос, при возможности я постараюсь найти на него ответ.

Офисно-жилой дом № 28 по ул. Грузинской

— Это просто дом, у него нет названия. Я привожу его в качестве примера того, как конструктивизм может жить, если за ним ухаживать и вкладывать в него силы и деньги.

Со двора это жилое здание, а с улицы — офисное. Казалось бы, это маленький дом, но все яркие черты у него присутствуют: это и угловые балконы, и ленточное остекление подъездов. Здесь видно, как можно и как нужно делать, это очень хороший пример нормального отношения людей: они захотели сохранить — и они сохранили.

Единственное, что изменили при ремонте — это остекление угловых окон: раньше стёкла были сплошные, буквой Г. Остальное они не стали трогать, всё осталось так, как предполагалось по проекту, даже балконы не стали стеклить.

Гостиницы «Москва» и «Россия»

— Мы уже поговорили о домах-коммунах, о жилых домах, а теперь давай вспомним о двух известных нижегородских гостиницах, построенных в первой половине 1930-х годов — «Москва» (изначально — «Интурист») и «Россия».

— И «Москву», и «Россию» построил архитектор Александр Гринберг (он же создал Дом Советов в нашем Кремле, кинотеатр «Мир» на Автозаводе и пакгаузы на Стрелке). Обеим этим гостиницам не повезло: одну в 1990-е годы снесли, вторая находится в аварийном состоянии, и с ней не знают, что делать.

Я думаю, что «Москва» была снесена из каких-то чисто коммерческих интересов: пытались доказать, что здание аварийное, хотя на самом деле оно было в нормальном состоянии, его надо было просто отремонтировать.

Гостиница «Россия» — это ещё один объект, который давно мозолит всем глаза. По нему даже было судебное решение, согласно которому здание нужно разобрать и восстановить, но мы же понимаем, что разобрать — это значит снести, а потом заменить новоделом. Но даже после этого работы не начались. Туда регулярно проникают люди, оно по-прежнему вызывает интерес, хотя, конечно, внутри уже ничего не осталось, и не только потому, что здание заброшено. Просто его окончательно испортили в 2000-е, когда там начали делать так называемый ремонт: ставить зеленые стекла, лепить пластик на лепнину. Здание интересно, скорее, снаружи — тоже пример конструктивизма, который стал постконструктивизмом, потому что при строительстве возникли проблемы, и его дорабатывали.

Центр культуры «Рекорд» и Чернопрудский небоскрёб

— Перекрёсток Пискунова и Алексеевской — это примечательный угол, потому что в одном месте можно рассказать сразу про два объекта: Центр культуры (изначально — кинотеатр) «Рекорд» и Чернопрудский небоскрёб.

Оба здания строил архитектор Александр Яковлев-отец (у него трое сыновей, все тоже архитекторы). В Нижний Новгород он попал взрослым человеком — приехал сюда с семьей, когда ему было уже под 40, и остался здесь жить. После революции у него не было крупных заказов, и «небоскрёб» стал его первой большой работой после Гражданской войны.

За годы своей жизни здесь, до 1953 года, он разработал много проектов, осуществились далеко не все из них, но многие: это «Рекорд», Чернопрудский небоскрёб, памятник на площади Свободы, жилой дом на Минина; также он принимал участие в создании Чкаловской лестницы и памятника Ленину в Сормове — в общем, всего не перечислишь.

Здания построены с промежутком в десять лет: Чернопрудский небоскреб — это проект 1924 года, а закончили его в 1927-м. Как я уже говорил, это дом со всеми удобствами, с центральным отоплением — роскошь по тем временам. Его прозвали небоскрёбом, потому что на тот момент он был здесь самым высоким зданием.

Это был первый нижегородский проект Яковлева, первая работа, после которой пошли следующие заказы, потому что он полностью оправдал доверие.

— Этот дом построен на месте бывшего Чёрного пруда, как у него обстоят дела с фундаментом?

— С фундаментом, как ни странно, всё нормально. Пруд заранее осушили, и, видимо, сделали это очень хорошо, потому что никаких проблем у дома не наблюдается, в отличие от многих других.

Что касается «Рекорда», то его Яковлев построил в 1937—1938 годы Его потом доработали, обогатили. Оба здания схожи, оба держат угол, но они разные по содержанию. Небоскреб — это даже не конструктивизм, это то, что называют имитацией конструктивизма: человек попытался строить по-новому, он ещё не знал, как нужно это делать, но какие-то черты уже внёс. А «Рекорд» — это постконструктивизм на своем закате, они одногодки с Домом связи. Историк архитектуры Ольга Орельская называет его самым ярким примером постконструктивизма в Нижнем Новгороде.

— В завершение расскажи, что бы ты сделал для нижегородских объектов конструктивизма, если бы у тебя был административный и финансовый ресурс?

— К сожалению, этот стиль не был понят и принят в 30-е годы, из-за чего быстро умер, и, по сути, его не приняли до сих пор, потому что его затмила сталинская неоклассика. Люди гораздо лучше воспринимают здания с колоннами и лепниной, чем эти простенькие дома. Поэтому я считаю, что, прежде всего, надо просвещать людей и формировать у них бережное отношение к конструктивизму.

Автор: Наталья Павлова